Карта помощи

Вот уже год жительница села Излегоще, потерявшая дом при пожаре, судится с администрацией Липецкой области. Погорелица считает, что получила компенсацию неадекватную ее убыткам.


Аккуратный домик, который жительница села Излегоще получила взамен сгоревшего прошлым летом, сейчас пустует: хозяйка его живет в сарае. В новый дом Татьяна Асташова заходит изредка, только чтобы воды набрать и зарядить телефон. А так – и вовсе не заходила бы. Новый дом, полученный в качестве компенсации за тот, что погиб в пожаре, для нее – символ вопиющей несправедливости.

- Сама я родом из Ижевска, а дом этот унаследовала от тети, - говорит Татьяна Васильевна. – Во время пожара 29 июля прошлого года все мое наследство сгорело: я сама едва успела выбежать из дома с пакетом документов и одной сумкой. Дом наш был добротным кирпичным пятистенком, его строил мой отец – 70 квадратных метров по внешнему периметру.

Дом сгорел не дотла – остались стены, причем, вполне крепкие, ни одной трещины. Татьяна Асташова думала, было, попытаться восстановить дом. На излегощенское пепелище пришла комиссия, состоявшая их представителей областной, районной и сельской власти и женщину стали убеждать, что жить в восстановленном после огня доме нехорошо – хотя бы из-за запаха гари, который уже ничем не выведешь.

Татьяне Васильевне пообещали, как и всем погорельцам, построить новый дом – такой же по размеру, как и старый. Вот тут-то и была загвоздка: фактически жилая площадь ее утраченного дома составляла 50 квадратных метров, а по сведениям БТИ – 30, 9. Потому что как и многие сельские жилища, кирпичный дом Татьяны Асташовой включал в себя помимо основного строения еще и так называемые холодные пристройки. Одну из таких холодных пристроек хозяйка дома утеплила с помощью парового отопления, но документально перевести ее в разряд жилой площади не успела – никто не пожара не ждал.

- Я неоднократно слышала от глав сельской и районной власти, а также от представителей управления архитектуры и строительства Липецкой области обещания, что мне построят дом такой же площади, по фундаменту, и я поверила. Однако, когда в селе появились представители строительной фирмы, мне предложили подписать контракт на постройку дома в 30, 9 метров, - рассказывает Татьяна Асташова. – А уцелевшие стены моего бывшего дома были снесены, когда я уезжала к родным в Воронеж. Поэтому о восстановлении уже и речи быть не могло.

Жители Излегоща любят судачить о том, какие разные результаты принес селянам тот злосчастный пожар. У одних были вросшие по окна в землю развалюшки, а вместо них им построили новенькие дома, с водой, газом и канализацией. А другие вместо добротных капитальных домов получили «курятники», состоящие из кухни, санузла и крошечной комнатки. Да-да, таких обделенных, как Татьяна Асташова, в Излегоще немало. А причина у всех одинаковая – не перевели вовремя свои утепленные «холодные пристройки» в разряд жилых помещений.

Договор на постройку дома в 30, 9 метров Татьяна Асташова подписать отказалась наотрез.

- Я обращалась со своей проблемой к начальнику Управления архитектуры и строительства Липецкой области Владимиру Тучкову, - говорит погорелица. – Он посоветовал мне отстаивать свои права в суде.

Так для нашей героини началась пора судебных тяжб. В первый раз Усманский районный суд не удовлетворил ее иска о признании права собственности дома жилой площадью в 48, 2 квадратных метра. Сменив адвоката, Татьяна Асташова выиграла дело и решение Усманского районного суда о признании за ней права владения и пользования жилым домом с упомянутой жилой площадью вступило в законную силу.

Однако вскоре после того, как Татьяна Асташова попыталась получить от Управления архитектуры и строительства положенную ей пристройку или денежную компенсацию за нее, ей сообщили, что решение Усманского суда отменено Липецким областным судом.

- Я бы может, и руки опустила, и перестала бы бороться, но помимо меня есть еще наследники у этого дома – моя родная сестра, ее дети и внуки, - говорит Татьяна Васильевна. – У нас был хороший, большой дом, а что мы получили взамен? В новом доме стенки тонкие, из гипсокартона, даже вибрируют, когда по комнате ходишь. Автомат, обеспечивающий дом электричеством, оказался неисправным, зимой его «выбило», из-за чего полетел газовый котел. Неопрессованные батареи прорвало и комнаты залило водой. Сейчас я не живу в этом доме потому, что руководство строительной фирмы, которая возводила дом, пообещало устранить все недоделки.

Таких недовольных новым жильем в Излегоще немало: многие селяне не успели вовремя перевести в разряд жилых помещений свои «холодные пристройки» и в результате получили тридцатиметровые домики вместо сгоревших просторных.

С одной стороны, можно сказать, что власть твердо стоит на букве закона: что погорельцы имели на бумаге, то и получили. Однако у селян и защищающих их права юристов есть свой контраргумент – слова премьер-министра Владимира Путина, с которыми он обратился к властям регионов, пострадавших от чрезвычайной ситуации. Премьер просил исполнительную власть не заниматься бюрократией, а возместить каждому погорельцу за жилье такого размера, которым он владел фактически, а не по документам. Дескать, что пожара никто не чаял и не ждал – вполне понятно. Не виноваты те, кто вовремя не успел зарегистрировать свои пристройки.

30 июля 2010 г. «Председатель Правительства Российской Федерации В. В. Путин провел в Нижегородской области совещание по ситуации, сложившейся в связи с пожарами», аудио- и видеозапись которого вместе с их расшифровкой опубликованы на официальном сайте Председателя Правительства России на странице «http://premier.gov.ru/events/news/11569/». На 6 минуте этих записей Владимир Владимирович Путин говорит:

«Ещё один момент, на который я хотел бы обратить внимание. Прошу руководителей регионов, которые нас сейчас слушают, и здесь присутствующих руководителей не забюрокрачивать решение проблемы. Кто-то успел, у кого-то оформлены все документы, как положено, на сгоревшие дома. А кто-то, как один из мужчин, который подходил ко мне здесь, перед зданием, не успел оформить всё, как положено. Бывает.

Не нужно, конечно, допускать, чтобы кто-то примазывался к пострадавшим, но все, кто пострадал, должны получить компенсацию вне зависимости от того, вовремя были оформлены все документы или не вовремя. Прошу ещё раз не забюрокрачивать решение этих вопросов».

Вот и удивляются излегощенцы – почему же слова премьера не были услышаны местными властями.

Некоторые жители села Излегоще, разочарованные новыми домами, махнули рукой и живут дальше, другие объявили подаренное государством жилье в продажу. Татьяна Асташова все же надеется найти справедливость, поэтому еще продолжает судиться. Сейчас она подала иск в Липецкий районный суд о признании права на компенсацию в размере 480 тысяч – на эти деньги можно будет увеличить жилую площадь нового дома на недостающие 20 метров.

Юрист Кристина Акопян, которая представляет в суде интересы не только Татьяны Асташовой, но и других недовольных погорельцев, считает, что дело это совсем не проигрышное.

- В законе РФ не прописано, что государство обязано возместить погорельцам за утраченное при пожаре жилье. Но ситуация, произошедшая летом 2010 года, была признана чрезвычайной, в связи с чем и было издано распоряжение правительства о возмещении убытков утратившим жилье при пожаре и выделены на это специальные дотации - говорит Кристина Акопян. – Более того, в своем обращении премьер-министр Владимир Путин призвал местные власти не разводить бюрократии при выполнении этого распоряжения. Татьяна Асташова – не единственная погорелица, которая справедливо считает себя обделенной при возмещении убытков. Несмотря на то, что так называемая холодная пристройка в ее доме не была оформлена как жилое помещение, есть все возможности признать ее таковой сейчас. В пользу Татьяны Асташовой могут свидетельствовать не только показания свидетелей, но и документы, которые подтверждают, что пристройка была утеплена – проект и экспертное заключение. То, что жилая площадь ее дома составляла до пожара 50 метров – это вполне доказуемо. Но на деле мы столкнулись с тем, что все суды находят формальные основания для отказа ей в удовлетворении иска. Сейчас я готовлю письмо на имя премьер-министра Владимира Путина, где описываю ситуации, с которыми столкнулись мои подзащитные. Я считаю, что глава правительства должен знать, каким образом выполняют его распоряжения исполнительные органы областной власти.

Кстати, жертвами несовершенства российских законов считают себя и те жители села Излегоще, которые спасли от огня свои жилые дома, а вот надворные постройки не уберегли.

- У нас, селян, все главные ценности находятся как раз в сараях. Вот так у нас все и погорело – курятник с птицей, вся сельхозтехника… - говорит Марина Передирий, жительница села Излегоще. – У кого пиломатерал погорел, у кого ульи с пчелами – кто чем жил. Нам всем в качестве компенсации дали по 50 тысяч, а на эти деньги и сарая не построишь. И куда не обратимся с просьбой, чтобы нам утраченное имущество возместили – везде отказ. По специальному распоряжению погорельцам возмещают только утраченные жилые дома. А о надворных постройках речи не идет.

Глава администрации Усманского района Владимир Мазо считает, что ни о каком чиновничьем произволе в ситуации Татьяны Асташовой речи идти не может.

- Татьяне Асташовой построили основное жилье, у нее есть крыша над головой, - комментирует Владимир Мазо. – Недовольство некоторых погорельцев размерами возмещения – это ситуация нормальная. У Управления строительства и архитектуры – своя позиция в этом споре. Кто тут прав, а кто нет – решит суд. Областная власть выполнит решение суда, если оно будет принято в пользу Татьяны Асташовой.

http://gorod48.ru/news/45917/